С прошедшим днем, лисонько.
Облака часто спускались с гор и плыли над холмами к заливу, постепенно растворяясь в небе. Только одно, самое стойкое облако из каждых пяти долетало до самого южного холма и прикрывало от солнца светлую деревушку. Там редко случался дождь, но это был именно такой день.
Рэмени хмурилась и водила пальцем по стеклу от скуки, повторяя дорожки капель снаружи. Она уже доставала до окна без скамеечки и даже могла влезть на подоконник, если очень постараться. Но на подоконнике было бы еще холоднее, а хорошо сейчас было бы посидеть у огня, протягивая к нему ладони и растопыривая пальцы пошире, потому что так гораздо интереснее. Очень давно, так рассказывала мама, задолго до рождения Рэми, в этой комнате был камин. Мама не знала, почему его заложили, зато объяснила, что широкий выступ в стене - на самом деле дымоход и ведет прямо в небо. Рэми хмуро прошаркала к каминной полке без камина и села перед ней, почти прикасаясь протянутыми руками к светлому дереву, и представила себе, что вместо глухой кирпичной кладки горит огонь, потрескивая и пуская искры.
"У-ху!" - ясно услышала Рэми. Она крутила головой, оглядывая комнату, когда второе "У-ху!" донеслось абсолютно точно из старого дымохода.
- У-ху? - неуверенно переспросила Рэми.
- У-ху!
- Это сова?
- У-ху!
читать дальше- А что ты делаешь в моем дымоходе?
- Живу.
- А я Рэми. Я тоже здесь живу.
- У-ху?
- Нет-нет, в комнате. Послушай, сова, а тебе не холодно в дымоходе в дождь?
- Привидениям не бывает холодно.
- А разве можно быть совой и привидением одновременно?
- У-ху.
- А ты можешь ходить сквозь стены?
- Нет. Я живу в дымоходе и хожу только вверх и вниз, как дым.
- Это, должно быть, ужасно скучно.
- Не всегда. Знаешь, в дымоходе прекрасно слышно все, что происходит в доме.
- Разве это интересно?
- У-ху!
И сова стала рассказывать Рэми истории, которые она слышала через дымоход. Она начала с истории о вишневом пироге, из-за которого случилась свадьба, потом рассказала о черной кошке, которой очень нравилось перебегать дорогу одной суеверной даме и подкладывать в ее тапочки пойманных мышей. Потом она стала рассказывать о семье сизых голубей, поселившихся на чердаке, когда внизу захлопали двери и Рэми позвали ужинать.
- Иди, я расскажу тебе конец этой истории позже.
- Ты будешь меня ждать?
- У-ху.
И сова исправно ждала, и продолжала рассказывать истории, когда Рэми возвращалась к камину. Рэми слушала и болтала с ней утром, слезая с кровати и садясь на пол прямо в пижаме, возвращаясь сразу после завтрака с липкими от джема пальцами, сбежав после обеда с последним кусочком хлеба в руке, до самого ужина, когда родители пятый раз кричали ее имя через два этажа и закрытую дверь. До самой ночи, когда мама приходила укладывать ее спать.
- Какую сказку ты хочешь послушать на ночь? - спрашивала мама.
- Никакую. Я сегодня слушала много сказок, ты лучше спой.
- А кто рассказывал тебе сказки?
- Сова.
- Сова? - удивлялась мама, слегка покачивая головой.
Рэми кивала, и мама вздыхала и пела. Она, кажется, не верила то ли в сов, то ли в привидений, и Рэми решила не уточнять, что это сова-привидение, особенная, неповторимая. Зато мама верила в сказки, и скоро Рэми стала рассказывать ей совиные истории, по вечерам перед колыбельной. Мама улыбалась и на следующее утро тайком записывала их в тетрадь, а Рэми говорила сове:
- Это ничего, что я рассказываю твои сказки?
- Чего, конечно. Это очень хорошо, что ты их рассказываешь.
- Но мама думает, что я их придумываю сама.
- Разве это что-то меняет? Ты-то знаешь, что все они из дымохода.
- Ну тогда рассказывай еще. Про голубей?
И сова рассказывала. А Рэми сидела, прислонившись к каминной полке, и за окном шуршал дождь. Это было очень дождливое лето, и папа повторял, что в такую погоду не поиграешь на улице и что Рэми стоит хотя бы почаще выходить из комнаты. Папа, конечно же, считал, что маленьким девочками не пристало сидеть взаперти. Он тоже, Рэми успела убедиться, ничего не понимал в совах и привидениях.
Лето закончилось, с летом закончились дожди. Пыль во дворе высохла и снова стала садиться на туфли, когда Рэми бежала от ворот к дому. Она уходила теперь утром и возвращалась к ужину, садилась у камина до завтрака и перед сном.
- Ты не будешь скучать без меня, сова? – спрашивала она.
- Я буду вспоминать и собирать для тебя истории, - отвечала сова. – А ты собирай истории для меня там, снаружи. Давай, беги.
- Но ты будешь меня ждать?
- Конечно. У-ху.
И Рэми смотрела во все глаза, чтобы рассказать сове про цветные осколки под старой вишней, лежала в траве специально, потому что откуда сове знать, как это, лежать в траве? Рэми обязательно должна была ей объяснить. Еще про кузнечиков, трехцветную соседскую кошку, сухие листья на земле и про запах булочек на площади. Еще про очень много всего, что абсолютно необходимо было знать сове, все время живущей в дымоходе, ведь там ничего не видно, кроме копоти. Рэми видела очень много, и все это нужно было рассказать.
- А еще, - говорила она, - Лека с соседней улицы кидал камешки в пруд, и от них были брызги и круги, совсем как в твоей истории про русалку. Слушай, сова, а в нашем пруду может быть русалка?
- А ты пробовала ее позвать?
- Ага. Не отзывается.
- Ну тогда либо ее там нет, либо это очень невоспитанная русалка. А если она очень невоспитанная, то к чему с ней знаться?
- И правда. Вдруг я тогда тоже стану невоспитанной? – беспокоилась Рэми.
Впервые уезжая в школу, Рэми попросила сову ждать ее. В тот вечер уже был собран чемодан, приготовлен последний домашний ужин и даже съеден.
- Сова, а привидения могу жить в вещах?
- Иногда могут.
- А какие привидения могут?
- Дикие.
- А в каких вещах?
- Старых.
- А ты дикая?
- Я похожа на дикое привидение? - в голосе совы послышалось негодование.
- Не очень, - вздохнула Рэми. - Значит, ты не можешь вылезти из дымохода и поселиться, например, в кукле?
Сова вздохнула. Рэми дошивала маленькую тряпичную сову с ободранными крыльями и круглыми глазами-пуговицами.
- Не могу.
Рэми дошила куклу как раз к полуночи, под строгим взглядом мамы, не понимающей в совах, но зато очень хорошо понимающей в маленьких девочках. Утром она запихнула игрушечную сову в чемодан, и хотя настоящая сова из дымохода, конечно же, вовсе не могла в нее влезть, маленькая пестрая ненастоящая сова была жизненно необходима Рэми в школе. Одно дело, когда никто не рассказывает истории тебе. Совсем другое, когда тебе вдруг некому рассказывать. Рэми была абсолютно уверена, что уж слушать-то тряпичная сова может.
Рэми вернулась из школы однажды в конце июня, когда стало по-настоящему жарко и даже деревенские кошки приноровились спать в тени. У нее были новые туфли на ногах, дюжина новых книжек с чемодане и тысяча и еще немного новых историй в голове.
Она вынула свою потрепанную тряпичную сову из кармана и усадила ее на каминной полке. И продолжала сидеть перед ней каждое утро и каждый вечер, обмениваясь историями с совой из дымохода. Это было, в общем-то, такое же лето, как прошлое, только менее дождливое. И оно тоже закончилось однажды вечером, когда Рэми собрала чемодан и сняла сову с полки, чтобы уложить ее поверх книг и тетрадей.
- Сова!
- У-ху!
- Сова, целый год - это ужасно долго.
- У-ху.
- И я приеду снова летом, и это будет ужасно нескоро.
- У-ху.
- Это очень грустно, так долго ждать. Ты не жди меня больше, сова.
- У-ху, - согласилась сова особенно глухо. И в самом деле больше не ждала.
***
- Мама! - громко позвала Игожа, беспокойно топая ножкой. - Мама, бабушка сказала, что я не могу спать наверху, потому что там привидения!
- Именно так, - спокойно кивнула бабушка.
- Ну мама, право же! - покачала головой Рэмени. - Туда не ходил никто лет пятнадцать и пыли наверняка по колено, но привидения?
- Бабушка говорит, что это ты их нашла.
- Мам? - засомневалась Рэмени.
- А кто же еще? - хитро усмехнулась бабушка. - Слушай, Гожа, а мама когда-нибудь рассказывала тебе историю про тряпичную сову, что сидит у нее на полке?
- Мама! Расскажи мне про сову!
- После ужина, хорошо? Я расскажу тебе про сову. И про привидений. Если ты согласишься есть брокколи и не будешь кидаться хлебом.
- А если я не буду кидаться хлебом и не буду есть брокколи, ты расскажешь мне только про сову или только про привидений?
- Тогда мама расскажет тебе на ночь сказку про брокколи, - сурово пообещала бабушка, вставая из кресла. - Страшную.
Гожа подумала было, что даже совы и привидения не стоят такого, но она пока тоже не очень-то много понимала в совах.
Уложив Гожу спать, Рэми положила тряпичную сову рядом с ней и вышла, ступая почти неслышно по старому полу. Она поднялась в свою бывшую спальню, и рассохшаяся лестница скрипела ужасно громко, и вдоль коридора в пыли остались глубокие следы. Рэми вздохнула и села на пол у каминной полки. В дымоходе шумел ветер, по оконному стеклу шуршал дождь и было уже, на самом деле, ужасно поздно.
- Сова, - тихо позвала Рэми. - Я буду рассказывать ей твои сказки.
- У-ху!
-
-
17.05.2013 в 12:19