Кгтик. Коварный и неубедительный.
Зайцы оставляют длинные дорожки следов. Следы пахнут резко и сладковато, подергиваются красным от голода. На конце дорожки рваный мех, холодный запах горячей крови, хрустящие тонкие кости. Лапы прижимают траву к земле почти нежно, гладят темными подушечками, надрывают когтями. Нос шумно тянет воздух, тело подбирается в предвкушении, шерсть на загривке встает дыбом, и там, где заканчивается след, слишком поздно срывается в бег заяц.
Сытый заяц не может бежать быстро, поэтому волк лежит на замшелом камне и греется на солнце. Теперь его очередь быть сытым.
Волчьи следы пахнут вожаком стаи. Они тянутся вдоль опушки и до ручья, отмечая чей-то дом так же, как человеческие заборы. У него нет стаи и нет дома, поэтому он уходит за ручей и долго стряхивает воду с шерсти. Ему хочется выть на луну, но на небе солнце, а в брюхе пусто. Он крадет ягненка из стада средь бела дня, и пастух ничего не успевает сделать.
Свежая кровь делает лапы розовыми, как крохотные маргаритки, под которыми он закопал кости. Цветы вырваны и смешаны с землей, когда он удовлетворенно укладывается рядом и вздыхает. У правой лапы покачивается аккуратно не тронутый колокольчик. Волк успевает удивиться, но сытость сильнее. Ему снится целая поляна колокольчиков, босые ноги в дрожащем сиреневом ковре, грубые руки, нежно охватывающие стебли. Когда волк просыпается, в нем все еще подрагивает не по-волчьи сложный вопрос про цветы, но в небе висит луна, и вопрос захлебывается в вое.
Сломанная ветка пахнет человеком. Страх прижимает волка к земле, но он продолжает идти по следу. На другом конце следа танцуют колокольчики, шепчут голоса, но волчий нос различает лишь одного человека. Под человеческой ногой хрустит сухой мох, и морда морщится в оскале. Человек пахнет страхом, оставляя за собой яркие пятна, когда бежит напролом. Волк преследует человека до края леса, не пытаясь догнать.
В волчьей голове остаются лишние цветы и звуки, и волк думает, что волки не сходят с ума. Говорила же, что не вернешься, и не вернулся. Говорила, что в лес не ходить, а сама пошла. Но она-то вернется, конечно.
Ночью он приносит колокольчик и кладет у ее ворот. Она найдет его, когда выйдет на лай собак. Откуда ему знать, сходят ли с ума волки.
Сытый заяц не может бежать быстро, поэтому волк лежит на замшелом камне и греется на солнце. Теперь его очередь быть сытым.
Волчьи следы пахнут вожаком стаи. Они тянутся вдоль опушки и до ручья, отмечая чей-то дом так же, как человеческие заборы. У него нет стаи и нет дома, поэтому он уходит за ручей и долго стряхивает воду с шерсти. Ему хочется выть на луну, но на небе солнце, а в брюхе пусто. Он крадет ягненка из стада средь бела дня, и пастух ничего не успевает сделать.
Свежая кровь делает лапы розовыми, как крохотные маргаритки, под которыми он закопал кости. Цветы вырваны и смешаны с землей, когда он удовлетворенно укладывается рядом и вздыхает. У правой лапы покачивается аккуратно не тронутый колокольчик. Волк успевает удивиться, но сытость сильнее. Ему снится целая поляна колокольчиков, босые ноги в дрожащем сиреневом ковре, грубые руки, нежно охватывающие стебли. Когда волк просыпается, в нем все еще подрагивает не по-волчьи сложный вопрос про цветы, но в небе висит луна, и вопрос захлебывается в вое.
Сломанная ветка пахнет человеком. Страх прижимает волка к земле, но он продолжает идти по следу. На другом конце следа танцуют колокольчики, шепчут голоса, но волчий нос различает лишь одного человека. Под человеческой ногой хрустит сухой мох, и морда морщится в оскале. Человек пахнет страхом, оставляя за собой яркие пятна, когда бежит напролом. Волк преследует человека до края леса, не пытаясь догнать.
В волчьей голове остаются лишние цветы и звуки, и волк думает, что волки не сходят с ума. Говорила же, что не вернешься, и не вернулся. Говорила, что в лес не ходить, а сама пошла. Но она-то вернется, конечно.
Ночью он приносит колокольчик и кладет у ее ворот. Она найдет его, когда выйдет на лай собак. Откуда ему знать, сходят ли с ума волки.